Где же я ночевать буду?
Вот передо мною река Холдуг-Хем, ревет в глубоком ущелье, летит, бьется о высокие валуны, взбрасывает пену. Вокруг по ущелью черная тайга. Ревет река, грохочет не слышно ничего, может, и медведь там ревет? Здесь, говорят, часто встречается хозяин тайги.
Так мне страшно стало, что я, едва не зажмурясь, погнал бычка в воду, как ехал, что миновал не помню. Очнулся, только когда шум страшной реки стал едва-едва издали доноситься. Тропа чем выше, тем становилась глуше и темней. Вот последние лучи солнца легли на вершину скалы, а внизу уже сумерки, туман поднимается.
От страха я совсем забыл думать про бычка, гнал его, нахлестывал, пока он вдруг не упал. Тут только я опомнился и понял, что загнал беднягу. Бока у него ходили, как у* собаки в жару, глаза потемнели и заволоклись, язык вывалился, с него падала пена. Шерсть на нем взъерошилась от моих ударов и даже кое-где вылезла, сочилась кровь.
Ах, какой же я дурак! Загнал бычка! Вот теперь пропадет, несчастный! Что же мне, бедному, делать? вопил я на всю тайгу. Потом я перестал кричать и почувствовал, что устал не меньше бычка, страшно устал. Я свалился на мокрую траву и лежал, пока мне не стало легче. Потом умылся и стал лить пригоршнями бычку на морду воду. Он долго не двигался, но когда вода попала ему на губы, бычок стал слизывать ее.
Только теперь сообразил я, что проехал целый день, переправился через такое множество ручьев и рек, а бычку не дал попить ни глоточка! Я бегал к ручью, носил бычку воду в ладонях и во рту и скоро заметил, что ему сделалось легче.
А темнота двигалась на меня со всех сторон быстрее и быстрее. Я подергал бычка за поводок, он еле-еле поднялся, все так же трудно. Этот бычок приучен был ходить на поводе за Человеком, не хотел он идти и впереди, а все оборачивался назад ко мне. Пришлось Сесть на него, но он шатался из стороны в сторону.
Я спешился под большим кедром, и бычок тут же упал. Когда я очутился на земле, мне стало еще страшнее. Казалось, что вот-вот подбегут звери и схватят меня. Я привязал лежащего бычка к кедру, а сам стал торопливо карабкаться на дерево. Где-то на середине кедра я отыскал удобный и прочный сук, сел и начал осматриваться.
- Где же я ночевать буду?
- Тихо шумели макушки кедров.
- Очнувшись между короткими снами.
- Попытался тащить бычка за собой.
- Это меня обрадовало.
- Когда ты выехал.
- Слышишь?
- Эх ты, дурачок!
- Кажется, ты с добычей?
- Спешились.
- Эх, не справилось твое мужество.
- Ну так вот.
- Такое огромное бревно.
- Рассказы старого Одучу
- Что ж ты сразу не сказал?
- После окончания этих работ.
- А когда лень.
- Три уже миновало, эта была четвертой.
- И зачем ты только приехала.
- Но на этот раз мне посчастливилось.
- В одной из юрт нашего аала жил лама.
- Стало светать.
- Местные небольшие.
- А как он батраков кормит?
- Парни прошли вперед.
- Правильно, ребята!
- У меня от неожиданности и радости.
- На дороге.
- Вот толпа повалила к хуре.
- Позади старого ламы.
- Запах русского хлеба
- До обеда мы косили без отдыха.
- В верховьях Енисея.
- Вон, видите, степь засеяна хлебом?
- У некоторых наших девушек.
- Зимой все вроде бы утихло.
- Я вижу, как вам трудно и плохо.
- Ну ладно, если так.
- Тащите его к нам в Кыргыстарский стан.
- Чиновник замахнулся плетью.
- Я два мешка посевной пшеницы утаил.
- Кошма растянется человек вырастет.
- После завершения этой церемонии.
- Такой заказ.
- А одежда и украшения для девушки и для ее коня?
- Долбанма улыбнулась.
- Так же, между прочим.
- Это последняя ради уважения.
- Что за земля такая!
- Долбанма угостила всех присутствующих чаем.
- Принимайте питье, не брезгуйте пищей.
- Она у меня самая младшая.
- И чтобы проучить обманщицу.
- А молодой муж злобно сказал:
- В этот вечер.
- Надо сказать, что.
- Дать ему сорок горячих по щекам!
- Заглянув в юрту.
- Вчера их допрашивали со свидетелями.
- Вдруг неожиданно.
- Вопли замученных до сих пор звучат в моих ушах.
- Пронеси, великий бог, мимо нас эти жуткие времена.